08.07.2022

«А слово – это взлёт креста…»

Заметки о поэзии Виктора Петрова в связи с выходом новой книги «Взлёт креста»

Самое простое может оказаться самым сложным – если смотреть в корень явления, в самую сущность феномена…
Оттого:

Голос звал в осенние просторы –
Одинокий голос из-за туч,
И хотелось самого простого:
Чтобы солнечный явился луч.

В силе и звоне волшебного солнечного луча раскрывается новая книга Виктора Петрова «Взлёт креста» (изд-во «Вест-Консалтинг», 2022) – названием своим уже давая вариант одухотворения действительности: той реальности, что завязла избыточно в материальном, запуталась в блескучих соблазнах.
…Жизнь прорастает – через загубленную былую; поэт, необыкновенно, как своеобразный живой сейсмограф чувствующий вечную плазму жизни, живописует сильно:

Загублен храм на том холме,
Куда всходили мы с тобой.
И раны стен, и свет во тьме
Являли зло наперебой.
От капищ траурная гарь,
И не сбылась благая весть,
Но там, где осквернён алтарь,
Не зря гнездо соколье есть!

Это страшные строки о погубленном и разорённом храме на холме. Страшные – но ведь птичье гнездо наполнено светом жизни в неменьшей степени, чем всё остальное пространство, и продолжение жизни, явленное в стихе, воспринимается врачевателем упомянутых ран…

Новая книга Виктора Петрова «Взлёт креста» есть удачный повод высказаться и в целом о его поэзии.

Мощное, мускульно-твёрдое слово – твердь; оно словно требует заглавной буквы – столь массивно и величаво: и твердь небесная соотносится с земной неразрывно, организуя космическое целое, даруя возможности творчества: устремлённого в небеса.

Жизни много в поэзии Петрова: самой плазмы её – густой, как мёд, насыщенной, как научный поиск, пёстрой, как русская ярмарка.

Высокая метафизика – русского видения, разумеется, – прорастает сквозь стихи поэта, набирая высоту от дерзновения мысли:

Я думал: слово – это слово,
А слово – это взлёт креста…


Стихи Виктора Петрова черпают материал в той же мере из жизни, сколь и из мечты: о вечном сиянии русской правды:

Я ветром по свету гоним,
И слышен поруганный гимн,
Как звон колокольный на дне –
Град Китеж, мой Китеж во мне!

Китеж, прекрасный, сказочный Китеж вечного, ещё не воссиявшего толком русского солнца: как сладко и могущественно это представление…
Впрочем, стихи Петрова больше сумрачного колорита: сгущённых красок, сильного нажима пера.

Острые звёзды Кремля
Ранили русского зверя,
И задрожала земля,
Веря Христу и не веря.
Лучше страдать на кресте,
А не поддаться расколу:
Тянется крест к высоте,
Прочее клонится долу!

Нечто потаённо-исконное, глубинное, как руда, определяющее русское бытие сильно просвечивает сквозь стихи поэта.
Как ни прискорбно, для русских характерна тяга к запредельности с неумением да и нежеланием отвлекаться на суетное: два полюса, определяющие русскую жизнь долго-долго.
Многого из того, что должно быть – нет; многого; но стихи, идущие ввысь, по световой вертикали, добавляют гармонии к окружающему миру, и стихи Виктора Петрова как нельзя лучше доказуют это.

Есть метафизическая высота русской деревни: связанная и с Китежем и с княжением, связанная тысячью отливающих золотом нитей с прошедшим, с традицией, уходящей, как натура, забываемой, почти забытой:

Твоя деревня, мать родная Княже!
И ночью белой нежится изба:
Полцарства – за тебя! – не за коня же:
Взамен бы только прядку отводить со лба.

Когда посмотришь снизу на меня ты,
Почудится – повелевает свыше взор...
Твоя изба так это княжие палаты,
А где я был и делал что – какой же вздор!

Свет пламенеющий, осенние листья, нисходящие на землю…
Философия избы: на протяжение веков ассоциирующейся с Русью – избы, более значимой, чем княжеские палаты.
Стихи В. Петрова заряжены силою природного слова-солнца; они вспыхивают литою вековой церковной парчой и звучат булатом: когда есть необходимость; они становятся нежнее шёлка, и режут правдой, ибо нельзя же ею, наждачной, пренебречь.
…Как своеобразно увидена рысь, точно становящая символом таинственного леса: и взгляд её мерцающе-текучий, словно отвечает немыслимым тайнам мирозданья, таящимся везде:

Я знаю, в том лесу гуляет рысь,
Большая кошка, вольное созданье.
И смотрит рыжая подолгу ввысь,
А звёздное таится мирозданье.

Поэзия Петрова держится высотой: мирочувствования, входящего в стихи образным строем, высверком мысли, огнём правды, плазмою жизни, и насыщенность стиха разнообразием всего поражает, предлагая свой космос.

Виктор Петров удивительно чувствует русское, даже потаённое, даже как будто едва проступающее пунктиром в подспудных слоях истории.
Тут двойственно: с одной стороны – сияющий Китеж, так и не поднявщийся из-под метафизических вод, с другой – деревня, всё глубже и глубже погружаемая в оные…
Полюса, определяющие русское бытие, тяжелы, и совместить их не получается – подобно тому, как тяга к подвигу в русских сильнее желания кропотливо и нужно собирать… к примеру, табуретки.
Стихи В. Петрова сильно стянуты волокнами метафизики: необходимость осмысления яви зажигает свет внутри оных волокон:

Сказал победитель: «Восславь...»
Я славил не сон – славил явь,
И звёздному верил огню,
И мир весь держал за родню.

Тут и вселенство русское: всеединство – так сильно выраженное философом Фёдоровым: поэтом всеобщего дела…
Китеж, глубоко спрятанный в каждом из нас, прорывается замечательными лучами-строками стихов, коли речь о поэте: и Виктор Петров, сильно и ярко представляя современную поэзию, даёт образы, налитые светом смысла и наполненные тою мерой глубины, что свидетельствует о степени поэтического дарования…

Автор: Александр Балтин

В тему. Главный редактор журнала «Дон» Виктор Петров – участник форума «Мiръ Слова».