Издательский Совет Русской Православной Церкви: «Следовать за мыслями»

Главная Написать письмо Поиск Карта сайта Версия для печати

Поиск

ИЗДАТЕЛЬСКИЙ СОВЕТ
РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ
ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!
«Следовать за мыслями» 06.09.2021

«Следовать за мыслями»

Владимир Крупин. Из записок о Пушкине 

Название записок отсылает к словам Пушкина из "Арапа Петра Великого": "Следовать за мыслями великого человека есть наука самая поучительная", и в самом деле, однажды насмелясь написать о "Повестях Белкина", я не мог не заниматься темой творчества Пушкина и далее. Пусть кому-то угодно посчитать мои записки слишком личными, но безграничность пушкинской темы, особенно для литератора, ее оживляющие ум и совесть уроки подвигают к ее познанию.

Чем влюбленнее открываешь книги Пушкина, тем более они очаровывают, тем более мерцает и светится "магический кристалл" его гения.

Перебирая свои давние записки, отчеркивания и заметки на полях, вижу несколько этапов в чтении Пушкина.

 

Пятна на солнце

Так, по молодости лет и по навеянной извне низменной страсти и на солнце заметить пятна, я занимался неблагодарной задачей – замечать недостатки у гения. Именно так был направлен ум – поверять алгеброй гармонию. Тут плохую услугу делали многие книги по литературоведению и критике.

Хватало времени и сил жадно их читать, чтоб, заняв чужого ума, развивать собственный. А получалось хуже – свой ум подавлялся, а заемный развивал самоуверенность, что даже и высшее искусство постижимо. Все казалось просто! Усвоенная сумма приемов должна была давать результат. Тип, характер, метафора, пейзаж, отступление, речевая характеристика... каких только слов ни сыпалось как из дырявых мешков из пособий и предисловий, из комментариев и критик. Ну как было не вообразить, что постижимость любого творчества достижима. Другое дело, что тогда почему-то в голову не приходило, что уж если так проста, например, "Капитанская дочка", то почему же вместо того, чтоб заваливать ее грудами истолкований, не писать такие же простые повести?

Как было, вооружась карандашом, не подметить, что и Пушкин не без греха, ну, например, то, что он повторяется. Фраза "картечь хватила в самую середину толпы" дважды в разных местах. "Сверкающие глаза" и у башкирца и у Пугачева. Теперь я думаю: "Ну и что? Ну и еще можно нахватать повторов, и что нового добавится в пушкиноведении?".

Неужели в то время проходили мимо сознания такие фразы:

"Так поэма, обдуманная в уединении, в летние ночи, при свете луны, продается потом в книжной лавке и критикуется в журналах дураками" /"Участь моя решена..."/. В: оправдание себе скажу, что фраза была выписана в те же времена, но видно в этом еще не было предчувствия на будущее открытие, ведь я же себя дураком не считал. Куда там!

Вновь и вновь я невольно выискивал что-либо, например, такое. Петр /Ибрагиму/: "Надобно тебе... вступить в союз с русским боярством". Немного ниже, Ибрагим /размышляя/: "Свадьба с молодою Ржевскою присоединит меня к гордому русскому дворянству" /"Арап Петра Великого"/. Не лучше ли было отослать себя к "Истории Государства Российского", к истории дворянства в России, его рождения из заслуженного перед отечеством боярства. Но и тут можно себя оправдать: у нас, как сказал наш современник, куда доступнее история любого африканского государства, чем своя собственная.

Также бесполезны были сопоставления, например, такого рода:

Безумец! полно! перестань,

Не оживляй тоски напрасной,

Мятежным снам любви несчастной

Заплачена тобою дань.

                       ("Бахчисарайский фонтан")

---------------------------------------------------------

...но полно, полно, перестань,

ты заплатил безумству дань.

                                     ("Евгений Онегин")

Все-таки польза, может быть единственная, в таких выписках была – приучала к внимательному чтению и тем вознаграждала за недостатки школьного образования…

 

 

Учителя

В последнее время стало даже модно повторять, чтоб учитель воспитал ученика с тем, "чтоб было у кого потом учиться". Если это и верно, то в отношении к науке, к настоящей же литературе оно не подходит никаким боком. Теперешнюю науку уже уподобляли бесчисленным норкам – направлениям поиска, которые все дальше убегают друг от друга, но в общем смысле наука держится все же на плечах предшественников, в настоящей литературе мы всегда смотрим снизу вверх на вершины. Искусство есть поле, где тесно только терниям и сорнякам, а высящиеся над ними прекрасные цветы нетленны и приветны друг другу. Конечно, не будь их, и любой сорняк мог возомнить о себе, но они есть навсегда. Конечно, допустимо и то, что ученик превысит учителя, но вопрос – кто учитель? Обычно легко превышают тех, кто учит приемам письма, формальным изыскам, эксперименту, то есть всевозможным вставаниям с ног на голову, чему при усердной тренировке научиться доступно.

У Пушкина были превосходные учителя, главные из них: Державин, Жуковский, Карамзин. Если первые два бесспорно вошли в критический и, что важнее, в читательский и издательский обиход, то Карамзин еще далеко не занял в нашем сознании подобающего ему места. А он-то как раз едва ли не главный, кого Пушкин берет за образец.

Давным-давно цитируются слова Пушкина: "Гордиться славою своих предков не только можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие", – но многим ли известно, что сразу же после Пушкин говорит следующее: "Государственное правило, – говорил Карамзин, – ставит уважение к предкам в достоинство гражданину образованному".

Еще и еще пишет Пушкин: "Повторяю, что История Государства Российского есть не только создание великого писателя, но и подвиг честного человека".

Ранее, в 1823-м году: "Вопрос: чья проза лучшая в нашей литературе? Ответ – Карамзина. Это еще похвала не большая...".

Карамзину безо всяких преувеличений мы обязаны сверхразвитым историческим чутьем Пушкина. "История Пугачевского бунта", "Капитанская дочка", "Песнь о вещем Олеге", "Руслан и Людмила", "Борис Годунов", "Полтава", "Арап Петра Великого", "История Петра", даже "Маленькие трагедии" /они же все исторические/ – все это следствие занятий Пушкиным историей. Пушкин как историк ни разу не ошибся. Конечно, в нем как в гении было больше интуиции, но точность его как историка безусловна. А что есть интуиция? это необъяснимое чутье, чтобы книга, рукопись, летопись, взятые в руки, открылись на нужной странице, чтобы знания были только необходимыми.

 

Источник

 

Владимир Крупин – лауреат Патриаршей литературной премии, лауреат конкурса «Просвещение через книгу»




Лицензия Creative Commons 2010 – 2024 Издательский Совет Русской Православной Церкви
Система Orphus Официальный сайт Русской Православной Церкви / Патриархия.ru