21.03.2018

Переплетение судеб

Книга «Кто нас разлучит от любви Божией?» повествует об одном из самых непростых периодов истории Русской Церкви: ХХ век, советская эпоха — от самого ее начала до конца 1960-х годов. Построено повествование вокруг главного героя книги — священноисповедника епископа Афанасия Ковровского, который на себе испытал все превратности этого трагического времени. Эта книга — яркий пример того, как можно написать полотно эпохи с помощью одной человеческой судьбы.

Повествование в книге Ольги Владимировны Косик построено очень интересным образом. С одной стороны, вся она основана на биографии епископа Афанасия. Но с другой, в эту биографию вплетаются, переплетаются с ней другие, не менее важные сюжетные линии. В каком-то смысле и сама жизнь священноисповедника оказывается только одним из составных элементов гораздо более грандиозной картины — картины трагической русской истории.

Книга О. В. Косик вполне может претендовать на звание научно-биографической. Первый же ее раздел посвящен обзору литературы о епископе Афанасии. Автор основывался на тщательных изысканиях и иногда малодоступных документах. Также в повествовании неоднократно появляются выписки из допросов НКВД, из личной переписки разных лиц, из воспоминаний современников. В плане научной достоверности этой книге, безусловно, можно доверять.

Уже отмеченное нами переплетение линий повествования отражается и на структуре книги. В первой — большей — части речь идет собственно о жизненном пути епископа Афанасия Ковровского. Вторую часть книги занимают Служба святому равноапостольному князю Владимиру и Служба всем святым, в Земле Русской просиявшим. Поставлены они сюда не случайно. Можно даже сказать, что Служба всем русским святым является вторым полноправным главным героем книги! Но — обо всем по порядку.

Ссылаясь на воспоминания современников, автор отмечает, что уже в детстве маленький Сергей (так звали владыку до пострига) проявлял любовь к божественной службе, и даже приводит интересный эпизод. Однажды крестная мальчика спросила у него: «Сережа, кем ты хочешь быть, когда вырастешь? Хочешь быть врачом?» На что мальчик ответил: «Нет, мама крестная, я буду архиереем». С точки зрения житейской ситуации это почти курьезный эпизод. Однако если посмотреть на него с точки зрения агиографии, то сразу же приходят на ум истории из житий святых, которые уже в детстве каким-то образом знали (или — чаще — им открывалось) свое предназначение.

Мальчик уже в детстве пытался писать тропари и кондаки — еще один несомненный признак его будущего призвания. Несмотря на то, что у него были проблемы во время учебы, из семинарии будущий владыка вышел лучшим учеником.

В 1912-1918 годах он преподавал во Владимирской духовной — «красной», как ее прозвали тогда за неспокойный революционный дух, — семинарии. С этим периодом связан один эпизод, очень хорошо известный ценителям Литургии. В 1912 году именно в стенах этой семинарии произошла вошедшая в историю «полная» всенощная, возглавлял которую как раз будущий владыка. Началась она в шесть часов вечера, а закончилась далеко за полночь. Об этом событии тогда даже писала печать.

В роковом 1917 году иеромонах Афанасий принимал участие в Поместном Соборе Русской Православной Церкви, где, в частности, сделал доклад «О внесении в церковный месяцеслов всех русских памятей», в том числе и местночтимых святых. Тогда же было положено начало едва ли не главному литургическому делу священноисповедника Афанасия — возобновление Службы всем святым, в Земле Русской просиявшим. Эта служба, автором которой во многом и стал владыка, пройдет красной нитью через всю его жизнь.

А жизнь эта в самом расцвете творческих сил была поставлена перед огромной задачей — сохранения веры и церковного предания. В 1921 году Афанасий становится епископом. Самый разгар кампании по изъятию церковных ценностей, начало обновленческого раскола — вот в какой обстановке святому пришлось начинать свое епископское служение.

Кстати, об обновленцах. Любой церковный человек, безусловно, слышал это слово. Но — сужу по собственному опыту — очень часто масштабы этого явления недооцениваются. Книга О. В. Косик подробно останавливается на этом вопросе, вплетает биографию владыки в те трагические процессы, которые тогда происходили в Церкви. И если для современного прихожанина само слово «обновленец» звучит почти как бранное, то, окунаясь в ситуацию 1920-х годов, мы, наверное, повременили бы с таким категорическим ответом. Потому что слишком новой, слишком неизвестной, слишком запутанной была ситуация тех лет.

В любом случае, владыка Афанасий стал последовательным противником обновленческого раскола, из-за чего (впрочем, не только из-за этого) разошелся и с митрополитом Сергием (Страгородским), став одним из самых последовательных «непоминающих». В обзоре литературы, предшествующем основному повествованию, даже сказано (цитируется «Вестник РХД»), что «большинство представителей “катакомбной церкви” своим архиереем считали епископа Афанасия».

Не удивительно, что владыка вскоре оказался в тюрьме. В тюрьмах, лагерях и ссылках он провел значительную часть своей жизни. Но тюрьмы — это не только мучения. Удивительно вот что: в 1922 году, оказавшись в заключении вместе с другими архиереями, владыка задумался об исправлении службы всем русским святым. И именно в тюремное время в ноябре 1922 года она была полностью исправлена и отслужена (впрочем, впоследствии еще корректировалась). А позже, находясь в 1930-е в ссылке в Туруханском крае, епископ Афанасий начал писать самую известную массовому христианскому читателю свою книгу — «О поминовении усопших по уставу Православной церкви».

Все перипетии его тюремной жизни описывать нет необходимости — читателем и сам может проникнуться этим во время чтения книги. Показателен такой эпизод из времени его пребывания в Белбалтлаге: «Один раз после избиений Владыку бросили на соломе, чуть живого. И он только вздыхал и, чуть живой, говорил: “Давайте помолимся, похвалим Бога”. И начинал петь: “Хвалите имя Господне”. И при пении он, говорят, оживал, садился. И когда бросали в темницу хоть священника, хоть кого, он сразу приникал к нему: “Давай похвалим Бога. По своей великой милости Господь тебя сподобил немного за Бога пострадать. Благодари Бога, благодари Бога”. И сам запевал, и когда все начинали петь, то ощущалось необыкновенно благодатное состояние».

Сам же святитель о своих страданиях говорить не любил. Архимандрит Кирилл (Павлов) писал: «О перенесенных страданиях Владыка Афанасий почти и не говорил даже. Вот это характерная черта праведного человека». Вместе с тем образ епископа Афанасия в книге далеко не елейный. Он жизненный. Владыка, например, был очень веселым человеком, любил пошутить. Это очень человеческий образ.

В конце многотрудной жизни, в конце 50-х — начале 60-х годов, святому еще раз удалось поучаствовать в «нормальной» (если это слово применимо к реалиям ХХ века) церковной жизни: он был — уже глубоко больным — включен в Богослужебно-календарную комиссию. И, конечно же, продолжил свое любимое дело — редакцию служб, календаря. Не оставлял и свое, если можно так выразиться, детище — службу всем русским святым.

«Ни одна из бурь, обрушившихся на Церковь, не миновала его», — подводит автор итог своей книге в послесловии. И священноисповедник Афанасий вышел из этих бурь несломленным.

Да, в книге, помимо биографии епископа Афанасия и служб, есть еще одна маленькая часть: статья владыки Афанасия «О празднике всех святых, в Земле Русской просиявших, и о службе на сей праздник». В заключение хотелось бы привести слова самого владыки из этой статьи, которые не только еще раз показывают его личность, но и проясняют ту задачу, которую он перед собой ставил, так заботясь о литургической жизни: «В наше скорбное время, когда единая Русь стала разорванной, когда нашим грешным поколением попраны плоды подвигов святых, трудившихся и в пещерах Киева, и в Москве, и в Фиваиде Севера, и в Западной России над созданием единой Православной Русской Церкви, представлялось бы благовременным восстановить этот забытый праздник: да напоминает он нам и нашим отторженным братиям из рода в род о Единой Православной Русской Церкви и да будет он малой данью нашего грешного поколения и малым искуплением нашего греха».

НИКОЛАЙ ДЕГТЕРЕВ, журнал «Православное книжное обозрение»

«КТО НАС РАЗЛУЧИТ ОТ ЛЮБВИ

БОЖИЕЙ?»

Книга о священноисповеднике епископе Ковровском Афанасии (Сахарове)

Косик О. В.

М.: ПСТГУ, 2017. — 616 с.

ИС Р17-703-0108

ISBN 978-5-7429-0493-9